Эзотерическая основа образа золотой рыбки

 

Оанн

Сказочную рыбку, лучше всего известную в художественной интерпретации А. С. Пушкина, можно считать тотемным предком либо, если выявлять самую суть этого образа, космическим предком человечества или же представителем подводной океанской цивилизации, которая сосуществует с человеческим миром и некоторыми другими параллельными мирами на планете Земля.

Рыбка откупается от старика и некоторое время уступает всё более и более наглым требованиям материально мыслящей старухи, но в конечном итоге, разгневанная, уходит в океанские глубины, оставляя ненасытных людей перед разбитым корытом.

Разве это не предупреждение, не сигнал человечеству опомниться, пока не поздно, и не вторгаться в те сферы, которые людям не принадлежат, не искать там выгоды или того, что смогло бы удовлетворить всё более и более растущие материальные потребности человеческого рода?

Сказка есть не что иное, как аллегорическое изображение действительности. К тому же в сказке всегда содержится нравоучение и тонкий намёк на то, что существует на самом деле, и как к этому нужно относиться.

В данном случае речь идёт об Океане как несомненной живой субстанции, или организме, а ещё как подсистеме в общей систематике Земли.

В Океане как организме всё взаимосвязано и существует в слаженной системе информации о происходящем как в водных глубинах, так и на суше.

В этой подсистеме, безусловно, предусмотрено и противодействие попыткам вторгнуться в мир Океана и предупреждение цивилизации суши не нарушать установленный баланс двух миров.

Языком предупреждений могут быть ураганы, тайфуны и цунами, а необходимыми элементами защиты служат специально сотворяемые в виде материализованных голограмм монстры и чудовища, атакующие подводные экспедиции людей и нежелательные исследовательские судна.

Не следует искать какого-то иного объяснения природе этих несомненных стражей подводного мира. Всё объясняет их функциональная нагрузка, как, впрочем, и предназначение иных образов Океана – той же золотой рыбки или существа по имени Оанн из вавилонского и шумерского мифов.

Океан и его разумный мир готовы сотрудничать с человечеством, но не в ущерб себе и не для выполнения любых, в том числе неразумных и опасных прихотей людей.

Океанская подводная цивилизация существует испокон веков. Она старше нынешнего человечества и участвовала в его становлении. Об этом говорится опять-таки в сказках и мифах народов Земли.

Вавилонский жрец Берос, живший в IV веке до новой эры, рассказывал о происхождении цивилизации Двуречья так:

«Однажды из Эритрейского моря, там, где оно граничит с Вавилонией, явился зверь, одарённый разумом, по имени Оанн. Всё тело у того зверя было рыбье, только под рыбьей головой у него была другая, человеческая голова. Речь его также была человеческая. И изображение его сохранилось поныне.

Это существо, бывало, проводило весь день среди людей, не принимая никакой пищи, преподавая им понятия о грамотности, науках и всяких искусствах.

Оанн научил людей строить города и возводить храмы, вводить законы и мерить землю, показал им, как сеять зерно и собирать хлеб, словом, обучил их всему, что смягчает нравы, так что с тех пор никто ничего превосходного уже не изобрёл.

Когда солнце заходило, этот удивительный Оанн погружался опять в море и проводил ночи в пучине, ибо там был его дом.

Он написал книгу о начале мира и вручил её людям. Позже появились другие существа, подобные Оанну, и все они были амфибиями» [цитата из книги: А. М. Кондратов. «Атлантиды пяти океанов»].

Таинственному пришельцу из Эритрейского моря (Индийского океана), таким образом, приписывалось создание всех культурных достижений Двуречья, включая письмо, земледелие, архитектурное строительство и т. д.

Как определили учёные, вавилонская легенда, дошедшая до нас в пересказе жреца Бероса, является трансформацией шумерского мифа, который, возможно, в свою очередь связан с протошумерской (убаидской) культурой.

Из книги © А. Ф. Рогалев. Эзотерическая история. – Гомель: Велагор, 2014. С. 223–224.

Любопытные соответствия слов любовь, love и like

 

Почему в русском языке нет двух слов, подобных английским love и like? Потому что в русском менталитете любовь всегда имела более высокий смысл, чем в прагматичном сознании англосаксов.

Исконное значение слова любовь – «единение с Богом», «восхваление Бога». Здесь нет примата влечения человека к человеку, имеющего, к тому же, сексуальную природу.

Тот, кто любит Бога, любит и все проявления Божьего мира, в том числе и то, что ниже человека по интеллекту (животных) или имеет иное качество (растения, цветы, явления природы и социально-культурной жизни).

Англичане в таких случаях употребляют слово like, означающее любовь низшего калибра.

Интересно, что по-английски «Любить Бога» будет так – love God. То есть к Богу – любовь высшая, к другому человеку – тоже «love», а ко всему прочему – только «like».

© А. Ф. Рогалев. Мир, человек, язык (опыт философии языка). – Гомель: Барк, 2010. 276 с.

Являются ли этнонимы именами собственными?

 

Традиционно этнические названия рассматриваются лингвистикой как имена собственные (В. А. Никонов, Э. М. Мурзаев, О. Н. Трубачёв, А. С. Стрижак, М. Павлович, Ст. Роспонд, Я. Свобода, М. Иванова-Шалингова и др.).

В противоположность этому мнению, этнонимы относятся к апеллятивам (А. В. Суперанская, Н. В. Подольская, Т. Витковский, Л. Л. Гумецкая, В. С. Ильина и др.).

Существует и компромиссная точка зрения: этнонимы трактуются как единицы, промежуточные между именами собственными (онимами) и именами нарицательными (апеллятивами) (В. Бланар, Я. Матейчик, Р. Шрамек и др.). Предлагались даже специальные квалификационные обозначения для этнонимов – полусобственные имена (А. А. Реформатский) и классные имена (Э. Пулграм, в иной передаче фамилии – Э. Палгрэм).

Вывод о промежуточном положении этнических наименований между онимами и апеллятивами делается иногда только на основании формального факта – написания этнонима с первой прописной или строчной буквы. Правда, соответствующее написание всё же сигнализирует об отношении представителей того или иного этноколлектива к названиям народов, о восприятии этнонимов в национальном языковом сознании как собственных или нарицательных имён.

В современной русской орфографии этнонимы пишутся со строчной буквы. Однако не формальный показатель, а только исследование семантики этих лексических единиц позволяет аргументировано отнести их к ономастической или апеллятивной части лексики.

Прежде всего отметим различие семантических структур этнонимов в форме единственного и множественного числа. Название лица по национальности представляет собой апеллятив, который характеризует отдельного человека так же, как и наименование по профессии, месту жительства, организации (Антон – русский, инженер, строитель, нумизмат, болельщик). Функционально именование человека по национальности (по этнической принадлежности) противоположно имени собственному. Вероятно, за такими апеллятивами не стоит закреплять термин этноним, поскольку речь не идёт о наименовании этноса, народа.

Именования по национальности (этнической принадлежности) в форме множественного числа должны интерпретироваться по-разному. В предложении На нашем заводе работают русские, белорусы, украинцы каждый этноним является хотя и множественным, но не общим обозначением. Он определяет какую-то часть народа, его представителей.

В предложениях же Армяне – народ, разговаривающий на одном из индоевропейских языков или Белорусы – восточнославянский этнос этнические названия имеют общее значение и относятся ко всему народу, а не к конкретным представителям того или иного народа. В данном случае форма множественного числа этнонимов выражает понятие этноса в целом.

Аналогично в предложении В Нью-Йорке живут представители разных народов, в том числе индейцы слово индейцы не относится к индейцам в целом, а только к их части. В другом примере – В древности индейцы мигрировали в Северную Америку из Азии – слово индейцы является обозначением всего этноколлектива.

Если этнонимы в форме множественного используются в значениях «представители определённого народа» или «конкретные люди той или иной национальности», то их нельзя считать онимами, именами собственными. Если же этнонимы в форме множественного числа обозначают народ, этнос, нацию в целом, то они выступают в качестве онимов.

Иногда функционально к онимам относится и форма единственного числа этнонимов, например: Итальянец любит попеть. Но в русском языке форма единственного числа этнонима приобретает функцию имени собственного главным образом в стилистически сниженной речи.

Рассуждая об отнесении этнонимов к числу имён собственных или к апеллятивам, следует обратить внимание на словообразовательную активность этнических наименований и на совпадение их деривационных моделей с соответствующими моделями подлинных онимов, в частности, топонимов и антропонимов[1]. Это является дополнительным аргументом в пользу отнесения этнонимов к ономастическому полю. 

♦ Статья подготовлена на материале книги: © В. И. Супрун. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал. – Волгоград: Перемена, 2000. – С. 24–27. 

Редакционный комментарий 

Этнонимы в любом случае их использования и смыслового наполнения имеют лексическое значение, выражают понятия и обобщают, что свойственно нарицательной лексике, а не онимам. Следовательно, их ни при каком условии нельзя относить к группе имён собственных.

А. Ф. Рогалев.

---

[1] Весьма показательный материал об этом есть в книге Л. А. Введенской и Н. П. Колесникова «От названий к именам» (Ростов-на-Дону: Феникс, 1995) (редакция сайта).

О древнейшей индийской лингвистической традиции

 

Источник: © А. П. Баранников. Элементы сравнительно-исторического метода в индологической лингвистической традиции // Вопросы языкознания. – 1952. – № 2 – С. 44–61.

Основные положения статьи

1.     Приоритет в создании сравнительно-исторического метода в языкознании принадлежит русскому учёному А. Х. Востокову (см. труд: Востоков А. Х. Рассуждение о славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составленной по древнейшим оного письменным памятникам. – М., 1820).

2.     Ещё в конце 18 века и в первое десятилетие 19 века разные учёные обратили внимание на большую близость санскрита к русскому языку.

3.     Этот факт привлекает внимание индийских языковедов, особенно в связи с тем, что русский язык стал активно изучаться в Индии (по состоянию на 1950-е годы. – ред.).

4.     Впервые вопрос о родстве санскрита и русского языка был рассмотрен анонимным исследователем в работе: О сходстве санскритского языка с русским. Поднесено Императорской Российской Академии. – СПб., 1811. В этой работе приводятся 178 санскритских слов, которые имеют соответствия в русском языке.

5.     Сопоставление отдельных слов дополняется таблицей спряжения глагола быть в настоящем времени.

6.     Автор указанного сочинения использовал сравнительно-исторический метод в языкознании в той мере, в какой он использовался в начале 19 века.

7.     Необходимо пересмотреть положение о том, что сравнительно-исторический метод возник в 19 веке в результате работ только европейских учёных, в частности, Фр. Боппа. Об этом говорят как исследования в русском языкознании, так и факты древнейшей индийской лингвистической традиции.

8.     Древнеиндийская грамматика Панини (V век до новой эры) по своей форме, по широкому охвату разнообразных языковых явлений и по их трактовке предполагает существование сложной и длительной лингвистической традиции. Сам Панини называет две языковедческие школы и десять имён его предшественников-языковедов.

9.     Грамматика Панини сложна для понимания, поскольку облечена в необычную форму – по сути алгебраическую. Правила грамматики (сутры) весьма близки к алгебраическим формулам, то есть они подаются не описательно, а в виде краткой записи-кода.

10.   Грамматика Панини базируется на обширном материале. Сам автор говорит о диалектном членении древнеиндийского языка, называет особенности разговорного языка, обращается к специфике ведического языка, но основное внимание уделяет стандартной форме древнеиндийского языка – именно санскриту.

11.   Предшественники Панини, по всей видимости, занимались изучением языка Вед. Сам Панини рассматривает факты ведического языка в сопоставлении с фактами санскрита. При этом анализируются только то, что обеспечивает правильное чтение, произношение, декламацию и, соответственно, понимание. Таким образом, языковедческие исследования Панини имеют не только теоретическую, но и практическую направленность.

12.   Панини сопоставлял ведический язык с санскритом по всем важнейшим разделам фонетики, морфологии, словообразования и отчасти синтаксиса. Однако Панини лишь констатировал факты, не делая из них каких-либо выводов, не занимаясь хронологизацией языковых явлений и не рассматривая историческую последовательность между ведическим языком и санскритом. Тем не менее собранный и систематизированный им материал имеет значение для построения истории индоарийских языков.

13.   Панини больше занимался тем, что ныне называется сопоставительным языкознанием (констатация сходств и различий в сопоставляемых языках). Исследователь не знал об историческом развитии языков. Идея исторического развития была привнесена в индийское языкознание последующими индийскими языковедами, которые занялись изучением так называемых пракритов (среднеиндийских языков).

14.   В труде «Пракрита-пракаша» исследователя III века до новой эры Вараручи Катъяяны (этот труд впервые издан в 1868 году) рассматривается развитие пракритов из санскрита. Здесь рассматриваются четыре пракрита – махараштри, пайшачи, магадхи, шаурасени.

15.   Грамматика Вараручи облечена в форму сутр, написанных на санскрите и мало отличающихся от сутр, принятых в грамматике Панини.

Вараручи показывает, как образовать пракритские формы из санскритских, то есть преследует практическую цель. Тем не менее учёный фактически дал историю среднеиндийских звуков и грамматических форм. Но все факты позднейших индийских языков Вараручи выводил только из санскрита и не обращал внимание на диалектное членение пракритов, поэтому и сталкивался с трудностями объяснения тех или иных языковых явлений.

16.   Индийские языковеды древности изучали исключительно факты, относящиеся к одной языковой системе – индоарийской. Об индоевропейской системе языков они ничего не знали.

17.   Индийский языковед 11 века Хемачандра анализировал материал по поздним среднеиндийским языкам, которые носят название апабхранша. Этот материал важен для понимания перехода от среднеиндийских к новоиндийским языкам.

18.   По религиозно-идеологическим причинам новоиндийские языки не изучались индийскими языковедами вплоть до 19 века. Во второй половине 19 века сравнительным изучением новоиндийских языков занимались европейские учёные. Первым вышел трёхтомный труд Дж. Бимза (1872–1879 годы) «Сравнительная грамматика современных арийских языков Индии». Затем, в 1880 году, появилась однотомная сравнительная грамматика исследователя Р. Хернле. Обе работы были опубликованы на английском языке.

19.   В указанных работах не учитывалось, что особенности новоиндийских языков преемственно связаны не только с санскритом, но и с поздними пракритами и их диалектами.

Этот недостаток был учтён французским учёным Ж. Блоком, который поставил перед собой задачу рассмотреть историю индоарийских языков от ведического языка до современного ему цыганского языка (работы учёного 1925, 1934 годов). Недостатками работ Ж. Блока являются упущение взаимосвязи в развитии фонетики и морфологии и полный отрыв истории языков от истории народов.

20.   В новое время (для автора комментируемой публикации – в первой половине 20 века. – ред.) продолжилось изучение истории конкретных индийских языков.

21.   По итогам статьи делаются обстоятельные выводы, касающиеся истории индоарийских языков, от древнеиндийских к среднеиндийским и новоиндийским языкам. Автор, А. П. Баранников, подробно рассматривает процессы исторических изменений главным образом в области фонетики.

22.   Делается также верное замечание, что факты санскрита могут быть объяснены не только при обращении к ещё большей языковой древности, но и к материалу более новых форм индийских языков.

Читал, конспектировал и формулировал основные идеи статьи А. Ф. Рогалев.

Культурное двуязычие

Культурное двуязычие возможно в ситуации, когда два языка используются одним народом, причём первый язык – это этнический язык данного народа, а второй язык (не соседний, не пограничный) функционирует в особых ситуациях общения как культурный феномен (например, язык церкви, богослужения).

Культурное двуязычие возникает и в тех случаях, когда какой-то иностранный язык специально изучается частью или большинством населения страны. Для намеренного изучения обычно избирается наиболее престижный в соответствующем регионе или в мире в целом, значимый в научной, информационной сферах язык.

Источник: © А. Ф. Рогалев. Теория языкознания и философия языка: монография / Министерство образования Республики Беларусь, Гомельский государственный университет имени Франциска Скорины. – Гомель: УО «ГГУ им. Ф. Скорины», 2012. – 312 с.

Заметка из области лингвопалеонтологии

 

Корень нар-, нер-, няр-, нор-, нёр- в составе названий водных объектов известен в самых разных странах, не только в Восточной Европе, но и в Западной Европе (Италия), в Средней Азии, на севере Томской области (Нарымский край), на территории Индостана, на Кавказе, в Японии, на севере Африки и в других регионах.

Исследователи считают, что универсальным значением древнейшей основы нар- и её вариантов на огромных просторах является значение «вода» (сравните хинди нир – «вода», урду ниру – «вода», ассирийское нару – «вода», коми нюр  – «болото», мансийское няр – «болото», литовское нар – «поток, течение реки», хантыйское нарым, нюрым – «болото, болотистое место в тундре», эвенкийское нор – «озеро», «море», монгольское нор, нур – «озеро», маньчжурское нари – «болото», якутское нуора – «болото, лесные заросли», мордовское (эрзянское) нар – «луг, проталина» и другие [Э. М. Мурзаев. Словарь народных географических терминов. – М.: Мысль, 1984. – С. 389, 390, 392–393, 397, 399; Э. Ф. Молина. Очерки по индоевропейскому словообразованию: Названия гидропонятий: В 2 частях. – Ч. 1. – Томск: Изд-во Томского ун-та, 1973. – С. 24–26].

Учёные высказывают мнение, что основа нар- возникла в период между V и IV тысячелетиями до новой эры, когда ещё не распалась финно-угорская общность, а иранские (а возможно, и другие индоевропейские) этнодиалектные группы находились в непосредственном контакте с угро-финским языковым массивом [Э. Ф. Молина. Очерки по индоевропейскому словообразованию: Названия гидропонятий: В 2 частях. – Ч. 1. – Томск: Изд-во Томского ун-та, 1973. – С. 28].

На наш взгляд, основа нар- и её варианты являются одним из примеров исходного, первоначального запаса гидронимических корней (компонентов) в большой контактной зоне, где взаимодействовали многочисленные этнодиалектные группы даже не одной, а нескольких суперэтнических (культурных) целостностей.

© А. Ф. Рогалев.  Географические названия в калейдоскопе времён. – 2-е изд. – Гомель: Барк, 2011. –  256 с.

Числовые коды слова время

Числовые коды слова время – «74», «11» и «2» (время: 3 + 18 + 6 + 14 + 33 = 74 = 7 + 4 = 11 = 1 + 1 = 2). Составной числовой код «74» имеют также слова и словосочетания: ворота (символ перехода, в данном случае знак временного портала); часы (символ движения, текучести времени); галактика (знак космического времени); все вещи (времени подвластно всё). 

Составной числовой код «11» является эзотерическим знаком смены фаз, или стадий любого состояния, что, естественно, осуществляется во времени.

Наконец, простой числовой код «2», являясь знаком двойственности, в данном случае указывает на двойственную природу времени, которое, как было сказано выше, проявляется в земном мире в двух разновидностях – во внутреннем времени и внешнем времени.

Из книги © А. Ф. Рогалев. Человек в эзотерической реальности. – Гомель: Барк, 2013. – 208 с. (с. 73–75).

Взаимосвязь и взаимодействие структур и процессов в Мироздании

В Мироздании как системе все процессы, действия, состояния, структуры и единицы, вплоть до индивидов, увязаны в своём существовании. Одно соотносится с другим и выстраивается в определённой системе отношений. Ничто и никто не занимает произвольно какое-либо место и не функционирует исключительно по собственной воле.

Соотносительность, о которой идёт речь, бывает ближняя и дальняя, причём дальняя распространяется не только на пространственно отдалённые друг от друга процессы или структуры, но и на разновременные состояния. Всё, что есть, было и даже будет, систематизировано, то есть заключено в сеть пространственных связей и в цепочку хронологических отношений.

Связь и взаимодействие процессов, состояний, структур и отдельных субъектов (индивидов) предполагает учёт и согласование их энергетической мощности, или, по терминологии исследователей Л. А. Секлитовой и Л. Л. Стрельниковой, силовых полей. Всё, что взаимодействует, должно соответствовать друг другу. Это касается также людей и прочих индивидов, находящихся в других мирах.

Силовое поле каждой единицы воздействуют в зависимости от своей мощности в определённом радиусе. Это воздействие может быть положительным, отрицательным и относительно нейтральным.

Силовое поле высокоразвитого индивида нейтрализует или подавляет силовые поля прочих субъектов взаимодействия. Такой индивид чаще всего подчиняет себе других.

При очень сильной мощности силового поля может наступить разрушение иных индивидуальных структур. Поэтому любое взаимодействие просчитывается, а в случае отправки в человеческий социум миссионеров из высоких миров их силовые поля искусственно доводятся до требуемой мощности, как правило, путём её понижения.

В качестве вождя или духовного руководителя подбирается индивид, чьё силовое поле способно в необходимом плане воздействовать на целую группу или даже на большие массы людей.

Силовые поля индивидов при резонансном их взаимодействии нередко объединяются в одно большое коллективное силовое поле. Так возникает влиятельная группа в социуме, оформляющая свою деятельность как политическая партия, духовное сообщество, эстетическая школа, художественное течение или просто объединение посвящённых в те или иные знания. Их коллективное силовое поле становится эгрегором, чья энергия направляется на весь социум или, как минимум, на значительную его часть.

© А. Ф. Рогалев. Эзотерическая философия. – Гомель: Велагор, 2019. – 527 с. (с. 195–196).

Использована книга: © Л. А. Секлитова, Л. Л. Стрельникова. Законы Мироздания, или основы существования Божественной Иерархии. – 3-е изд., испр. – М.: Амрита-Русь, 2007. – Т. 2. – С. 118–126.

Заметки в контексте рассказа Артура Конан Дойля «Коричневая рука»

 

Помню, в детстве мы боялись рассказов о Чёрной руке. Это были обычные детские страшилки, но воспринимались они с ощущением дискомфорта и при сгущении атмосферы мистического ожидания.

«Чёрная рука идёт по улице... Чёрная рука подходит к твоему дому… Она уже у дверей. Она открывает двери. Она входит в твою комнату…»

Редко рассказ доходил до самого апогея – когда Чёрная рука хватает за горло и душит. Перед этим, самым страшным фрагментом повествования, мы решительно прерывали рассказчика.

Потом всё начиналось сначала. Такой была эта мистическая игра, которая, возможно, своими истоками была связана не только с бытовавшими в 1960-е годы «тёмными» городскими легендами, сложившимися в смутное время репрессий и в период после немецко-фашистской оккупации, но и с сохранявшимися в подсознании древними мифами о тёмной силе, довлеющей над людьми.

Вспомнились эти детские «ужастики», когда вдруг пришлось заняться с позиций не только читателя, но и аналитика рассказом Артура Конан Дойля «Коричневая рука» («The Brown Hand»).

Из истории рассказа. Данное произведение было впервые опубликовано в мае 1899 года в журнале «Strand Magazine», который издавался в Великобритании с января 1891 года по март 1950 года.

В этом журнале публиковались произведения писателей, ставших впоследствии классиками детективного и приключенческо-фантастического жанров, в частности, Агаты Кристи, Герберта Уэллса, Жоржа Сименона и других, в том числе и сэра Артура Конан Дойля.

За основу сюжета рассказа «Коричневая рука» была взята индийская городская легенда о мусульманине, потерявшем руку после аварии и умершем спустя несколько месяцев. После смерти он якобы бродил как призрак в поисках потерянной при жизни руки.

Артур Конан Дойль домыслил легенду, придумал двух основных персонажей – пожилого хирурга Доминика Холдена и его племянника доктора-невропатолога Хардэйкра и представил вполне понятную и даже объяснимую историю, которая непосвящённым в запредельную бытийность может показаться странной и надуманной из-за введённой в её содержание яркой мистической доминанты.

Что же в нашем понимании самое главное и существенное в рассказе «Коричневая рука»?

Таковыми мы считаем следующие его части.

1) Описание появляющегося в ночи призрака.

«Вот я расслышал тихое шарканье словно бы войлочных туфель, с трудом различил силуэт человека, крадущегося со стороны двери.

Вот он вступил в полосу лунного света, и стало ясно видно и его самого, и его одежду.

Это был мужчина, невысокий и коренастый, в просторном тёмно-сером балахоне до пят. Луна осветила половину его лица, и я увидел, что оно тёмно-коричневого цвета, а чёрные волосы собраны на затылке в пучок, как у женщины.

Он медленно продвигался вперёд, глаза его были устремлены на ряд банок, в которых хранились печальные реликвии людских страданий…» 

2) Поиски рассказчиком (доктором Хардэйкром) объяснения увиденному им ночью.

«Около полудня я уже сидел в своей приёмной и перечитывал то место в недавно вышедшей книге по оккультизму, которое привлекло моё внимание, когда я только купил её.

– Что касается духов, связанных с землёй, – писал их знаток, – то если перед смертью они были одержимы навязчивой идеей, эта идея способна удержать их в нашем материальном мире.

Эти духи своего рода амфибии, они могут существовать и в этой жизни, и в иной, как черепахи живут и на суше, и в воде.

Причиной того, что душа оказывается столь крепко привязанной к жизни, которую покинуло тело, может быть любая сильная страсть. Известно, что такой эффект производят алчность, жажда мести, тревога, любовь, жалость.

Как правило, подобные чувства порождаются неисполненным желанием, и если желание выполнить, материальная связь слабеет.

Описано немало случаев, когда духи преследуют людей с редкостным упорством, но исчезают, стоит лишь выполнить их желание, причём иногда бывает достаточно заменить предмет, которого они добиваются, чем-то сходным».

Сопоставим эти фрагменты с развёрнутой цитатой из собственной книги на тему о непознанных феноменах и мистике (© А. Ф. Рогалев. Интеллектуальная эзотерика. Гомель: Велагор, 2018, с. 123).

«Обратимся к теме ходящих покойников, о которых существуют поверья и повествуется в легендарно-сказочных сюжетах. Кто они такие, эти ходящие мертвецы?

Подлинными блуждающими покойниками являются элементарии – остающиеся в физическом мире астральные тела умерших, поддерживающиеся энергией каких-то сильных страстей, эмоций и желаний, часто желания мести. Но элементарии не воспринимаются человеческим зрением. О ком же в таком случае рассказывается в сказках и поверьях о видимых мертвецах?

Конечно, это не физические тела умерших, а их материализованные голограммы. Понятно, что эти плотные голограммы, воспринимаемые как настоящие физические тела, создаются с определённой целью, но отнюдь не людьми. Цели создания голограмм следующие:

1) для наглядного доказательства людям существования иной реальности;

2) для острастки людей, самоуверенно считающих себя хозяевами жизни;

3) для прямого запугивания и даже терроризирования жителей того или иного населённого пункта, имеющих какую-то коллективную карму (энергетический грех), тем более что ходящие мертвецы могут не просто мелькать перед очевидцами, но и совершать определённые насильственные действия, которые всегда являются не чем иным, как наказанием действительно виновных в чём-то.

“Оживать” могут также мумии, но опять-таки не сами по себе, а только после вселения в них неких Сутей из астрального мира, как правило, отрицательных. Люди к оживлению мумий не имеют никакого отношения.

При этом мумии, как показывается в художественных фильмах и повествуется в литературных произведениях, написанных в жанре фэнтези, являются орудием наказания людей за совершение каких-то неблаговидных поступков (разорение святилищ, раскапывание заклятых могил, поиски сокровищ в заповедных местах и т. д.).

От ходящих мертвецов и оживших мумий следует отличать зомби, которые всегда являются живыми людьми. Сознание зомби берётся под контроль или блокируется психотропными средствами, гипнотическим внушением, вживлёнными в тело электронными чипами, а также в результате вселения Сутей из тонкого мира.

Человек-зомби частично или полностью управляем и производит требуемые от него действия, чаще всего связанные с антиобщественными поступками, возмущением больших масс людей, террористическими актами, но иногда совершает и то, что квалифицируется как подвиг.

Зомбирование включено в жизненную программу человека, который таким способом накапливает необходимые для его душевного строя энергии; искупает свои прежние грехи; наказывает иных грешников; внушает тем или иным группам людей страхи, требуемые для выработки соответствующих типов энергий; направляет сознание населения в нужное мыслительное русло.  Ничего не происходит просто так или случайно. В любом проявлении мира есть своя, может быть, непонятная или непонятая до поры до времени закономерность».

Обратимся вновь к рассказу Артура Конан Дойля. Описанный в нём несомненный элементарий (правильнее – материализованная голограмма, которую можно было воспринимать зрительно только в ночную пору) вёл себя, по крайней мере, во внешних проявлениях, вполне мирно, хотя изматывал день за днём, месяц за месяцем – целых четыре года – психику доктора Доминика Холдена и его жены.  

Фактически это был способ «мягкого» террора, избранного некой запредельной силой как наказание доктора за несомненные прегрешения, связанные с его коллекцией человеческих органов и тканей.

Сомнительным представляется только самый финал: призрак обрадовался подобранной для него чужой руке смугло-коричневатого цвета, выразил благодарность хозяину дома, а потом исчез навсегда.

Более вероятным был бы иной финал: элементарий в гневе из-за явной подмены органа (это он бы определил точно!) разносит всю лабораторию Доминика Холдена и наносит смертельный удар ему самому.

© А. Ф. Рогалев. Мир литературы. Анализ художественных текстов. 2-е изд. Гомель: Велагор, 2024. – 340 с.

Странные истории. Некромантка

Одна молодая женщина в возрасте около 35 лет любила гулять по кладбищу. Она специально выбиралась туда в свободное от работы время, а летом и ранней осенью почти ежедневно проводила среди могил несколько часов. Без этого женщина чувствовала себя некомфортно.

Что за странное хобби, спросите вы? Но это и не хобби, не увлечение вовсе, а жизненная потребность, заключающаяся в общении с душами умерших. По отношению к таким людям можно использовать термин некромант, некромантка, связанный со словом некромантия греческого происхождения, состоящего из двух корней: νεκρός – «мёртвый» и μαντεία – «прорицание». Но при чём здесь прорицание?

Дело в том, что некромант или некромантка получает определённого рода информацию из астрального мира, которая касается тех, кто находится или ещё недавно находился в мире людей, и по этой информации может предсказывать, отгадывать или определять то, что посторонним кажется гаданием и прорицанием.

Героиня нашего рассказа гуляла среди могил и внимательно вглядывалась в фотографии на памятниках и надгробьях, стараясь наглядно представить себе умерших при жизни.

На кладбище всегда достаточно элементариев, представляющих собой сконцентрированную энергию сильных и не самых благородных желаний, накопленных некоторыми людьми при их жизни в земном мире. Эти желания тянут элементариев к былой жизни и препятствуют быстрому и окончательному распаду астральной оболочки после смерти физического тела человека. Вот с такими рода сущностями и контактируют некроманты, ибо других душ – тех, кто уже провёл полные расчёты с былой жизнью, на кладбище нет.

Между элементариями и некромантом устанавливается энергосвязь и энергообмен. Кроме того, некромант может использоваться теми или иными из элементариев для донесения необходимой информации до родственников и близких им людей. Так случилось и с нашей любительницей гулять среди могил.

Её как-то очень впечатлила могила супругов, умерших в один день и похороненных в одной могиле. А уже со следующей ночи дух умершей начал настойчиво являться к некромантке и требовать то, чего она долго не могла понять. В конечном итоге оказалось, что супруги погибли в автомобильной катастрофе, но между ними при жизни не было любви и согласия, и дух умершей женщины не желал, чтобы её тело лежало рядом с телом бывшего мужа. Когда соответствующая информация была доведена до родственников погибшей супружеской пары, произвели эксгумацию и перезахоронили тела в разных могилах.

Некромантами рождаются или становятся. В первом случае можно говорить о жизненной программе соответствующих людей. Они используются как посредники между Явью и Навью, то есть между миром живых и миром мёртвых. Такова и та женщина около 35 лет, о которой мы здесь рассказываем. Во втором случае сам некромант является не кем иным, как элементарием, вселившимся или вселённым в живое мужское или женское тело. Питаясь энергией мёртвых и живых, элементарий выполняет те задачи, которые не выполнил при жизни в своём исходном теле.

Что касается вселённого тела, то размещение в нём элементария происходит либо путём подселения, когда к уже имеющейся в теле душе добавляется вторая, либо путём замещения, при котором изначальная душа просто изгоняется из тела.

И тот, и другой случай носит название инсоулмент – от английских компонентов in – «в», «во» + soul – «душа» + ment – суффикс для образования существительных с отвлечённым значением.

Некроманты второго рода могут представлять опасность для других людей, поскольку ими часто движет желание мести и сведения счётов с теми, с кем они сталкивались при жизни. Именно они нередко являются вершителями кармы.

© А. Ф. Рогалев. Странные истории. Гомель: Велагор, 2021. – С. 54–55.

Жизнь в трёх ипостасях. Случай из психиатрической практики

 

В клинику поступила примерно тридцатилетняя женщина (далее – А.). Привезли А. с улицы. Она вела себя нелепо, по-детски. Просила отвести «домой, к маме», куда именно – сказать не могла. Телефона и документов при ней не было.

В то же время А. была ухожена и хорошо одета. При поступлении А. сказала, что зовут её Таня Заварушкина. Рассказала, что училась во вспомогательной школе, живёт с мамой, любит рисовать и гулять, а ещё любит кота Тёму.

Место своего проживания, фамилии и имена родных, их телефоны назвать не смогла. В розыске Таня Заварушкина не числилась.

Врачебное освидетельствование показало, что уровень умственного развития А. соответствует возрасту ребёнка пяти или шести лет. В клинике она как раз и стремилась играть с умственно отсталыми пациентами. Сама занималась куклами, и всё время просилась к маме. 

Через месяц после поступления в клинику А. внезапно изменилась.  Подошла к врачу и спросила: «Что это за больница? Почему я здесь нахожусь?»

Её речь, походка, мимика, манера держать себя в момент стали другими. Более того, пациентка сообщила, что её зовут Татьяна Петровна Алексеева, что она проживает во Владивостоке, замужем, имеет двоих детей, получила высшее образование и работает программистом в одной из крупных компаний.

Последний день, который помнила Т. П. Алексеева, был 14 июня 2009 года. Тогда она якобы укладывала спать младшего сына и вдруг «отключилась». Когда пришла в себя, то оказалась в психиатрической клинике, куда поступила как Таня Заварушкина.

Что касается сообщённых ею сведений о Татьяне Петровне Алексеевой, то они подтвердились. Фамилия Заварушкина была её девичьей фамилией, а имя Тёма носил не только кот, но и младший сын женщины.

Родные Т. П. Алексеевой уже не надеялись увидеть её живой: ведь пропала она несколько лет назад, когда ушла на работу и не вернулась. Странностей в поведении женщины родные не обнаруживали.  

В этой истории есть ещё одно обстоятельство.  Выяснилось, что после исчезновения А. появлялась в одном из городов, когда регистрировалась в гостинице и привлекла своим несколько странным поведением внимание милиционеров. Но задерживать женщину, имевшую паспорт и вполне вменяемую, никто не стал.

Со слов А., было ещё два эпизода – в возрасте 19 и 23 лет, когда она «отключалась» и теряла себя. Схема была той же. Сначала она «отключается», затем обнаруживает себя в какой-нибудь больнице, за многие километры от места проживания. Но два первых отключения были непродолжительными. В больницы же А. попадала всё с тем же диагнозом – детское (олигофреническое) поведение взрослой женщины.

Что всё это значит? Скорее всего, речь идёт о двух или, скорее, трёх «Я» одного индивида (Таня Заварушкина, Т. П. Алексеева, женщина, останавливающаяся в гостиницах),  воплощённых и осуществляющих жизнедеятельность в трёх разных ветках действительности.

Эти «ветки действительности» можно считать разными жизнями. Разблокировка (сбой) психики индивида, настроенной на соответствующий вариант получения жизненного опыта и впечатлений, приводит к совмещению «веток бытия» исключительно в сознании конкретного человека и к тем событиям, которые за этим следуют.

Как можно полагать, странные события, связанные с данным индивидом, происходят сразу на двух-трёх ветках, где, например, Таня Заварушкина начинает осознавать себя как программист Т. П. Алексеева, а некая взрослая женщина в гостинице проявляет себя таким странным образом, что заставляет гостиничных работников обращаться в милицию.

Рассказанный случай является свидетельством того, что действительность как пространственная сфера, где действуют отдельные люди, составляющие в своей совокупности социум, намного сложнее, чем это может представляться нам в соответствии с существующими знаниями и сложившимися трёхмерными представлениями о ней. Она как спираль, каждое кольцо которой, с одной стороны, вроде бы автономно, а с другой стороны, соединено с другими кольцами.

В жизненную программу того или иного человека иногда включаются такие казусы, которые по сути являются игровыми ситуациями, выходящими за рамки одной бытийности и соединяющими две бытийные ветки или даже более.

© А. Ф. Рогалев. Странные истории. Гомель: Велагор, 2021. С. 98–100.